"Моя Истина в шепоте ветерка, в журчании ручейка, в раскате грома, в легком стуке дождя.
Это и запах земли, и тонкий аромат лилии, и тепло солнца, и манящая красота луны.
Моя Истина (и самая надежная помощь тебе в час нужды) грандиозна, как ночное небо, — и проста, непротиворечива и доверительна, как лепет младенца.
Она громка, как стук сердца, — и тиха, как дыхание, совпадающее с Моим.
Я не оставлю тебя, Я не могу тебя покинуть, потому что ты — Мое создание и Мое творение, Моя дочь и Мой сын, Мой замысел и Мое... «Я».
Так позови Меня, когда бы и где бы ты ни оказался отделен от покоя, который есть Я.
И Я там буду.
С Истиной.
И Светом.

И Любовью."

Невозможно описать словами нежность…
Это то, что невозможно передать…
Это — когда чувства переходят в бесконечность…
Это… хочется кому-то все отдать.
Это… хочется вот так, без объяснений,
Подарить частичку солнца и тепла…
Это… хочется, стоя в тиши за дверью,
Мыслью греть, не нарушая сна…
Это… хочется коснуться, не касаясь,
Это… хочется сказать, не говоря…
Это… хочется, глазами улыбаясь,
Посмотреть, чтобы в душе взошла заря…
Это… хочется понять без объяснений,
Это… хочется поверить без причин,
И заполнить пустоту, что от потери…
В душу свет пустить, ну хоть на миг один.

Автор неизвестен

Скобяных дел мастер
 В Уставе черным по белому сказано: рано или поздно любой мастер получает Заказ. Настал этот день и для меня.
Заказчику было лет шесть. Он сидел, положив подбородок на прилавок, и наблюдал, как "Венксинг" копирует ключ от гаража. Мама Заказчика в сторонке щебетала по сотовому. - А вы любой ключик можете сделать? - спросил Заказчик, разглядывая стойку с болванками. - Любой, - подтвердил я. - И такой, чтобы попасть в детство? Руки мои дрогнули, и "Венксинг" умолк. - Зачем тебе такой ключ? - спросил я. - Разве ты и так не ребенок? А сам принялся лихорадочно припоминать, есть ли в Уставе ограничения на возраст Заказчика. В голову приходил только маленький Вольфганг Амадей и ключ к музыке, сделанный зальцбургским мастером Крейцером. Но тот ключ заказывал отец Вольфганга... - Это для бабы Кати, - сказал мальчик. - Она все вспоминает, как была маленькая. Даже плачет иногда. Вот если бы она могла снова туда попасть! - Понятно, - сказ...

[ Продолжено ]

Пожилой мужчина с 25-летним сыном вошли в вагон поезда и заняли свои места. Молодой человек сел у окна.

Как только поезд тронулся, он высунул руку в окно, чтобы почувствовать поток воздуха и вдруг восхищённо закричал:
-" Папа, видишь, все деревья идут назад!"
Пожилой мужчина улыбнулся в ответ.
Рядом
с молодым человеком сидела супружеская пара. Они были немного
сконфужены тем, что 25 летний мужчина ведёт себя , как маленький
ребёнок.

Внезапно молодой человек снова закричал в восторге:
-" Папа, видишь, озеро и животные...Облака едут вместе с поездом!"
Пара смущённо наблюдала за странным поведением молодого человека, в котором его отец, казалось, не находил ничего странного.
Пошёл дождь, и капли дождя коснулись руки молодого человека. Он снова переполнился радостью и закрыл глаза. А потом закричал:
-" Папа, идёт дождь, вода трогает меня! Видишь, папа?"
Желая хоть чем-то помочь, пара, сидящая рядом, спросила пожилого мужчину:
-" Почему Вы ...

[ Продолжено ]

..когда я приезжаю, - тишина. Не пахнет абрикосовым вареньем… Вообще едой не пахнет, и до сна иду пройтись местами преступлений –
скамеечка про первый поцелуй, шелковица про содранную кожу…
( «Хорошая, родная, не балуй» - бабулю предсказуемо тревожит взросление внезапное моё, моё непонимание запретов… и блинчики с черникой подаёт, как панацею, лечащую это.)

…когда я приезжаю – холодок – бежит по полу, трогает колени…
И спаленка с периной в потолок уже не тянет, призывая к лени, а так себе – прикрыта и строга, не помня ощущений и моментов…
(А правды точно не было в ногах – перина для меня была плацентой. В ней снились безмятежнейшие сны, и я была клубком, цветком и внучкой. И, кажется, спала бы до весны, метель рисуя шариковой ручкой
во сне своём. А бабушка пока
самозабвенно делала пельмени – и я бежала ровно в два броска, голодные и юные мгновенья…)

…когда я приезжаю – пустота. В глазницах окон, в старом шифоньере. Пусты мои любимые места, закрыты многочисленные двери...

[ Продолжено ]