Не для поднятия настроения

Когда чаще сбываются мечты. Два условия

Мечты чаще сбываются при двух условиях:

мечта должна быть эмоционально окрашена. Она должна греть душу. Должна быть яркой. Она должна побуждать и влечь за собой, как оркестр на улице, который идёт и играет чудесную радостную музыку. Мечта должна быть радостной!

для исполнения мечты должны предприниматься действия. Даже если нет надежды на то, что мечта реализуется. Все равно действовать надо: язык учить, если мечтаешь жить в другой стране. Рыб изучать, если мечтаешь погружаться на дно кораллового залива. Учиться вести бизнес, если мечтаешь иметь свой магазин... И следить за собой надо, если мечтаешь стать моделью...

Мечта сбывается не из «ниоткуда». Из пустоты ничего взяться не может.

Мечта сбывается из тех компонентов, которые уже есть. Просто к ним вдруг добавляется ещё один, самый главный компонент - удача. Счастливый шанс!

Это одна женщина мечтала о саде. О таком прекрасном саде с розами, тюльпанами, пионами; с яблонями и вишнями, с дорожками, посыпанными песком, с прудиком, а на глади воды - кувшинки желтые.

Мечтала; а откуда саду взяться? Если в наличии всего лишь комната в коммунальной квартире на первом этаже. Соседи пьющие. И ничего больше нет, только крошечная пенсия - такая вот жизнь.

Женщина приехала в возрасте уже из бывшей республики; на комнату хватило в отдаленном районе. И все. Закат жизни. Только мечты о саде не оставляли.

И эта женщина, Лена, вот что сделала: она под окном разбила садик. Натаскала земли, цветы посадила. Обломками кирпичей обложила клумбы. Разные цветы: душистый горошек, нарциссы, анютины глазки... И посадила кустики, выкопала в лесу, там рядом был лес, на этой окраине. И вскопала несколько маленьких грядок, посадила укроп и редиску.

Это был тяжелый труд, но Лена радовалась. И летом было это приятное занятие очень: что сидеть в комнате и дышать табаком и перегаром, слушать вопли соседей? Вот она и разбила садик. Как бы свою мечту исполнила. И грустно улыбалась: вот и сбылась мечта! Вот и мой сад!


А потом к ней подошел мужчина; он вышел из машины и сказал: "Это вы все сами сделали? Своими руками?". Лена кивнула; она поливала цветы из лейки. Ну вот, этот мужчина предложил ей работу садовника. Он как раз ехал и голову ломал, где найти садовника. И нашел - его желание тоже сбылось.

И теперь эта Лена живет в опрятном домике, занимается любимым делом и у нее есть сад! Это не ее сад, конечно. На такой сад ей за всю жизнь не заработать было бы.

Но все равно все хорошо у нее и она очень довольна работой, зарплатой и своей жизнью. И своими цветами, конечно...


Если бы она дома сидела и ни о чем не мечтала, так и прошел бы остаток жизни. В бедности, в сырой маленькой комнате, с дикими соседями... Но она вышла на улицу и стала строить свой сад. Свою мечту. И мечта сбылась - мечты сбываются. С поправкой на обстоятельства, возможности, ресурсы, возраст...

Но сбываются, если что-то делать. Что-то строить и создавать. Готовить почву, как эта женщина. И надо уметь радоваться своей мечте, греться ей, даже если она пока не сбывается...

Анна Кирьянова

Дурачок

Как-то давно жил в одном селе дурачок. Родители его были многодетными. Семья перебивалась на крохах, старшие дети уже отделились от дома, уехали в город. А дурачок был младшеньким, не удался он. Но понемногу он помогал матери – воды принести, дров, двор подмести. Серьёзную работу ему не доверяли – не понимал дурачок, как ладно смастерить инструмент, забор поправить, огород прополоть...Поэтому мать гнала дурачка, как справится он с простой работой, прочь, на улицу.

Стал дурачок к соседям похаживать, им помогать воду носить. За это его люди подкармливали куском пирога или хлеба, давали семечек. Не обижали. Так дурачок сам кормился, матери да отцу не в тягость был.

В селе над глупым пареньком давно не смеялись, наоборот хвалили за помощь. Привыкли к нему, как привыкают к обычному – дворовой собачонке, которая постоянно бегает по улице и всем хвостом виляет.

По праздникам дурачок любил слушать песни сельчан. И сам на удивление он имел звонкий приятный голос и хороший слух. Вот уж этим Господь дурачка не обидел. За это люди стали его на свадьбы приглашать, на застолья. Посадят в уголочке, дадут еды. Дурачок поест немного и, затаившись ждёт, когда его петь попросят.

Очень он петь любил. Запоминал слова и мелодию быстро. Наверное, и слова-то не все понимал, но пел красиво, протяжно, чистым голосом, сидя на табурете и немного вытягиваясь вверх. В эти минуты он казался выше, симпатичнее, умнее...

Слушая его, сельчане замолкали, задумывались о своём, вздыхали.

Случился как-то осенней ночью на деревне пожар. Как раз на той улице, где дурачок жил. В одном из домов от неисправной трубы чердак вспыхнул. Выскочили люди, давай пожар тушить. Крики, плач, суета...Мужики вытаскивали из огня уцелевшие вещи, бабы прижимали к себе плачущих ребятишек. Дурачок вместе со взрослыми таскал воду из колодца и плескал на пожарище. Полуодетый, мокрый, он из последних сил делал то, что умел.

Два дома всё же сгорели дотла. Когда рухнул догорающий сруб второго дома, опасность распространения огня миновала. Люди, измученные и потрясенные, не в силах отвести взгляда от угасающего огня, доедающего остатки их домов, сбились в кучки и тихо плакали...

Кроме глухого потрескивания дымящихся бревен на улице ничего не было слышно. Природа замерла от горя, свалившегося на сельчан.

Вдруг кто-то тихо запел. Люди вздрогнули от неожиданности. Пел дурачок. Мелодия становилась громче, голос крепчал. Кто-то из мужиков от безысходности подхватил мелодию песни сквозь слёзы. Потом запел ещё кто-то третий... Дурачок, в мокрой фуфайке, улыбаясь, подошел к притихшим ребятишкам погорельцев и протянул им какой-то комок-тряпку.

Дети взяли тряпицу. В ней мирно спали маленькие котята. Тут же под ногами малышей завертелась озабоченная мать-кошка. Дурачок спас из горящего дома котят.

Дети засмеялись, заулыбались, как ни в чем не бывало захлопотали над котятами. Оцепенение у взрослых сразу прошло.

- Ну, чего бабоньки... Нечего нюни-то распускать. – Прекратив песню, зычным голосом сказал один мужик. - Давай-ка ночевать все в баньку. Слава Богу, одна-то банька справная уцелела. А утро вечера мудренее. До больших морозов ещё не скоро. Скотина цела. Будем всем селом избы новые ставить...

Мужик подошёл к дурачку и с почтением пожал ему руку. А потом, не удержавшись, схватил в охапку и обнял как родного.

- Спасибо, парень. Сынок...

Елена Шаламонова

Приезжайте в деревню на лето
Шаламонова Елена.

Приезжайте в деревню на лето
Отыщите там свой уголок,
Скромный домик, оставленный кем-то,
В кухне печь, невысок потолок,
Три окошка, крылечко простое
Вас с любовью всегда приютят,
К вам на дерево с кроной густою
Ваши птицы весной прилетят.
Вас под утро разбудят их трели,
Сладкий воздух ворвётся в окно.
Вы такой вкусной каши не ели,
Так легко не дышали давно.
Зачерпнуть из колодца водицы,
Босиком постоять на траве,
Тишиной можно тут исцелиться,
В деревянной российской избе,
Наколоть дров, по-русски размяться,
И простую рубаху надев,
По грибы в ближний лес прогуляться,
Соловьиный послушать напев,
В русской баньке под вечер помыться,
На крыльце посидеть, подышать,
Самоварного чая напиться
И на печку отправиться спать.
Все здесь тёплое, всё здесь простое,
Сердце здесь не стучит, а поёт,
Всё здесь русское, наше, родное,
Наша родина нас ещё ждёт.

Все свои 33 года в глубине души я считала всех собачников чуть шибанутыми. Ну как можно давать лизать своё лицо существу, которое только что нюхало мусор и облизывало своё "хозяйство"?!
Че-то все чешут этих собак, гладят, целуют, там ещё и насекомые какие, небось, тьфу, одним словом.
Как можно на полном серьезе разговаривать с собакой?! Реально!? Что вы курите?!
То есть вы правда отменили отпуск, потому что не пристроили своего “Бобика”?!
Как у Задорнова: “ну, тупыыые”...
Я вообще собаку не особо хотела. Я – фанат чистоты. Помощницы по хозяйству от меня бегут, как от огня, так как я вижу каждую пылинку/каплю/складку (нужное подчеркнуть ). А тут я+пёс = уборщица?!? Уравнение, которое не решается!
Плюс прогулки, “а как же отпуск”, “да нафиг надо” и т.д...
Короче, собаку я не особо хотела. Я хотела поощрить своего сына. Который хоккеист, говорит по-английски, “круглый” отличник и вообще положительный человек.
Нет брата, нет сестры, нет бабушки рядом, думала я. Конечно, для меня это страшное неудобство, почти катастрофа и вообще геморрой, думала я, но мой сын просит собаку... 5 лет... Надо брать.
Муж собаку не то чтобы не хотел, но чётко обозначил: “участвую в лютый мороз или по желанию, на большее не рассчитывайте!” Ну хоть в лютый мороз, подумала я, и сказала: “надо брать” (забегая вперёд, сейчас в нашей семье погулять с Малкиным (он же Мажор, он же Малинка (он же Гога, он же Гоша, он же Георгий Иванович) – не тяжкая обязанность, а “почётный караул”: кто может, тот даже не идёт, а бежит радостно и НИ РАЗУ не случилось такого, чего все боятся – “никто не хочет”. Хотят все!!!! Выходит тот, кто свободен!
“Я собаку очень хочу, – сказал сын, — но у меня школа, английский, хоккей, а ещё я люблю скейт, хочу заниматься сноубордом, и у меня друзья, а вы же меня сами учите, что дружба требует затрат, поэтому я, конечно, готов, но хоккей, школа, друзья.... кстати, можно я не буду ходить в школу...?! Ну пожалуйста!.. тогда точно на все времени хватит!”...
Ребёнку надо прививать ответственность, решила я, и снова подумала: “надо брать”.
Искали долго, скрупулёзно и утомительно, но, посмотрев видео с нашим малышом, мы сразу поняли, что это ОН. НАШ. А когда увидели ЕГО, сомнений уже не было.
Конечно, любовь пришла не в первый день. Она стояла за нашей дверью и ждала своего часа, заглядывала – заходить или нет.
Сначала было умиление и МИМИШНОСТЬ 100500 степени. Какой он милый. Какой красивый. Какой скромный. Какой умненький.
На смену умилению пришло самодовольство. Какой умный щен. Сказано — нельзя обувь трогать. Он не трогает. Сказано – нельзя еду со стола – он не требует. Сродни удовлетворению, которое испытываешь, глядя на фото своего ребёнка на школьной доске почёта – какой умный, и мой.
Потом начнётся маленькая любовь. Он отравится, сожрав что-то запрещённое во дворе (как я не досмотрела?!), и ты будешь сидеть с ним ночь напролёт, несмотря на то, что утром на работу, и качать его на руках, как ребёнка, и будешь убирать блевотину своими наманикюренными руками, и думать только о том, чтобы ЕМУ стало лучше.
Потом ты узнаешь НОВОЕ. Что любовь она не обязательно про себя, про мужчину, про сына. Ты поймёшь, что любовь бывает другого порядка.
Ну вот ты приедешь с работы в 3 ночи, сын будет спать, потому что ребёнок, муж будет спать, потому что очень устал, а ОН не будет спать. Ты зайдёшь в дом, а он к тебе и на тебя, и обнимать тебя, и целовать, и целого мира мало, вот оно счастье — мама дома — “я тебя так ждал!..”
И ведь он ничего не просит взамен, подумаешь ты. Кормит по большей части папа, гуляет и играет – брат, а он все равно тебя ждёт в 3 часа ночи. Лежит на коврике, на твоих кроссовках, и визжит от радости, когда ты дверь открываешь...
Или ты, например, рассердишься сильно, будешь ругаться с кем-то по телефону, а потом пойдёшь гневно курить, а он придёт к тебе на балкон, ляжет на твои ноги и будет тереться своим теплым мехом, и ты подумаешь, что не все так плохо, и не такое уж Гэ жизнь, раз такой рыжий пёс тебя так любит и жалеет...
Потом ты накричишь за какую-нибудь фигню на ребёнка, а ОН тебя за это облает, защищая брата. И тебе станет стыдно, и ты подумаешь, что собаки лучше людей.
Потом, в один не очень прекрасный день, ты очень устанешь, ты будешь варить борщ для своей семьи, в два часа ночи, а ОН будет сидеть с тобой на кухне. Сначала, чтобы поджирать упавшую на пол капусту. А потом просто потому, что не хочет оставлять тебя одну.
Ты отнесёшь его в его дом, а он через пять минут вернется, он ничего не скажет, просто ляжет рядом и лизнёт твою ногу. Как бы намекая “ты не спишь, и я с тобой”. И ты подумаешь: “Как же я тебя люблю, мой маленький, но такой большой пёс, мое солнышко, мой дорогой друг” .
И придёт ЛЮБОВЬ и вместе с ней страх, сделать что-то не то, или НЕ сделать что-то нужное... ведь это твоя первая собака.
Первая, единственная, неповторимая, такая любимая, что щемит сердце.
Ты возьмёшь ЕГО на руки, обнимешь, поцелуешь СТО раз его нос, уши, лапы и мордаху, которая недавно нюхала мусор... и подумаешь “Какое счастье”.
А он лизнёт твоё лицо и вроде как скажет (клянусь, я слышу): “Мамочка, мы с тобой друзья навек”, и тебе станет так тепло, так хорошо, ну как вам это объяснить?! Никак! Или понимаете, о чем я, или нет. Надеюсь, что понимаете.
Желаю каждому понять, о чем я.
© Алла Гарферт

Девочке три, она едет у папы на шее.
Сверху всё видно совсем по-другому, чем снизу.
Папа не верит, что скоро она повзрослеет.
Папа готов воплощать в жизнь любые капризы...

Девочке шесть, на коленках у папы удобно.
Он подарил ей щенка и большую конфету.
Папа колючий, как ёж, и как мишка, огромный.
Папа умеет и знает вообще всё на свете...

Девочке десять, и ей захотелось помаду.
Спёрла у мамы, накрасила розовым губы.
Папа ругался, кричал, что так делать не надо.
Папа умеет бывать и сердитым, и грубым...

Девочке скоро пятнадцать, она повзрослела.
В сумочке пачка «эссе» в потаённом кармане.
Папа вчера предложил покататься на шее.
Девочка фыркнула: "Ты же не выдержишь, старый"...

Девочка курит в окно и отрезала чёлку.
Девочка хочет тату и в Египет с подружкой.
Папа зачем-то достал новогоднюю ёлку.
Девочке это давно совершенно не нужно...

Девочке двадцать, она ночевала не дома.
Папа звонил раз пятьсот или может быть больше.
Девочка не подходила всю ночь к телефону.
Папа не спал ни минуты сегодняшней ночью...

Утром приехала, папа кричал и ругался.
Девочка злилась в ответ и кидалась вещами.
Девочка взрослая, так говорит её паспорт.
Девочка может бывать, где захочет, ночами...

Девочка замужем, видится с папой нечасто.
Папа седой, подарил ей большую конфету.
Папа сегодня немножечко плакал от счастья:
Дочка сказала, что он превращается в деда...

Девочке тридцать, ей хочется к папе на шею.
Хочется ёлку, конфету и розовый бантик.
Девочка видит, как мама и папа стареют.
В книжке хранит от конфеты разглаженный фантик...

Девочка очень устала и плачет ночами.
Папа звонит каждый день, беспокоясь о внучке.
Девочка хочет хоть на день вернуться в начало,
Девочка хочет домой, хочет к папе на ручки...

Девочка-женщина с красной помадой и лаком.
Девочка любит коньяк и смотреть мелодрамы.
Папа звонил, и по-старчески жалобно плакал.
В ночь увезли на карете в больницу их маму.

Мама поправилась, девочка ходит по кухне.
Пахнет лекарствами и чем-то приторно сладким.
Девочка знает, что всё обязательно рухнет.
Девочке хочется взять, и сбежать без оглядки
В мир, где умеют назад поворачивать время.
Где исполняются влёт все мечты и капризы.
Где она едет, как в детстве, у папы на шее,
И ей всё видно совсем по-другому, чем снизу...

Мальвина Матрасова

Монолог, который стал визитной карточкой Михаила Жванецкого:

Жизнь коротка. И надо уметь.
Надо уметь уходить с плохого фильма. Бросать плохую книгу.
Уходить от плохого человека.
Их много.
Дела неидущие бросать.
Даже от посредственности уходить.
Их много. Время дороже.
Лучше поспать.
Лучше поесть.
Лучше посмотреть на огонь, на ребенка, на женщину, на воду.
Музыка стала врагом человека.
Музыка навязывается, лезет в уши.
Через стены.
Через потолок.
Через пол.
Вдыхаешь музыку и удары синтезаторов.
Низкие бьют в грудь, высокие зудят под пломбами.
Спектакль – менее наглый, но с него тоже не уйдешь.
Шикают. Одергивают.
Ставят подножку.
Компьютер – прилипчив, светится, как привидение, зазывает, как восточный базар.
Копаешься, ищешь, ищешь.
Ну находишь что-то, пытаешься это приспособить, выбрасываешь, снова копаешься, нашел что-то, повертел в голове, выбросил.
Мысли общие.
Слова общие...
Нет!
Жизнь коротка.
И только книга деликатна.
Снял с полки. Полистал. Поставил.
В ней нет наглости.
Она не проникает в тебя без спросу.
Стоит на полке, молчит, ждет, когда возьмут в теплые руки.
И она раскроется.
Если бы с людьми так.
Нас много. Всех не полистаешь.
Даже одного.
Даже своего.
Даже себя.
Жизнь коротка.
Что-то откроется само.
Для чего-то установишь правила.
На остальное нет времени.
Закон один: уходить.
Бросать.
Бежать.
Захлопывать или не открывать!
Чтобы не отдать этому миг, назначенный для другого.

Эдуард Асадов - поэт-фронтовик, ослепший в результате ранения осколком снаряда в лицо. Член Союза Писателей, награждён Орденом за заслуги перед Отечеством IV степени, Орденом Красной Звезды и т.д. И в то же время человек, которого не просто недолюбливали «сильные мира сего», а скрежетали на него зубами. И, возможно, если бы не всероссийская слава поэта и его боевые награды, они с наслаждением расправились бы с ним известными способами.
За что?
За то, что в своих стихах он говорил, например, об убийстве животных ради того, чтобы их детёнышей поместить в зоопарк, в клетку. Которую назвал «тюрьмой». Что можно было выбросить собаку на улицу потому, что она не породистая. Или о получении свежих впечатлений и адреналина, наблюдая за схватками истерзанного лисёнка с натравленными на него собаками. Да ещё приведя на подобное мероприятие детей. Дело в том, что многие чиновники и олигархи обожали устраивать бои с животными, уж не говоря о таком развлечении, как охота. Кроме того, она приносила её организаторам солидный куш.
Так вот, всех этих людей Эдуард Аркадьевич первым из публичных поэтов и писателей - во всеуслышание, на всю страну! – назвал словами, которых они заслуживают...
(Владимир Кузин)

ЯШКА

Учебно-егерский пункт в Мытищах,
В еловой роще, не виден глазу.
И все же долго его не ищут.
Едва лишь спросишь - покажут сразу.

Еще бы! Ведь там не тихие пташки,
Тут место веселое, даже слишком.
Здесь травят собак на косматого мишку
И на лису - глазастого Яшку.

Их кормят и держат отнюдь не зря,
На них тренируют охотничьих псов;
Они, как здесь острят егеря,-
"Учебные шкуры" для их зубов!

Ночь для Яшки всего дороже:
В сарае тихо, покой и жизнь...
Он может вздремнуть, подкрепиться может;
Он знает, что ночью не потревожат,
А солнце встанет - тогда держись!

Егерь лапищей Яшку сгребет
И вынесет на заре из сарая -
Туда, где толпа возбужденно ждет
И рвутся собаки, визжа и лая.

Брошенный в нору, Яшка сжимается.
Слыша, как рядом, у двух ракит,
Лайки, рыча, на медведя кидаются,
А он, сопя, от них отбивается
И только цепью своей гремит.

И все же, все же ему, косолапому,
Полегче. Ведь - силища... Отмахнется...
Яшка в глину уперся лапами
И весь подобрался: сейчас начнется.

И впрямь: уж галдят, окружая нору,
Мужчины и дамы в плащах и шляпах,
Дети при мамах, дети при папах,
А с ними, лисий учуя запах,
Фоксы и таксы - рычащей сворой.

Лихие "охотники" и "охотницы",
Ружья-то в руках не державшие даже,
О песьем дипломе сейчас заботятся,
Орут и азартно зонтами машут.

Интеллигентные вроде люди!
Ну где же облик ваш человечий?
- Поставят "четверку", - слышатся речи,
Если пес лису покалечит.
- А если задушит, "пятерка" будет!

Двадцать собак и хозяев двадцать
Рвутся в азарте и дышат тяжко.
И все они, все они - двадцать и двадцать -
На одного небольшого Яшку!

Собаки? Собаки не виноваты!
Здесь люди... А впрочем, какие люди?!
И Яшка стоит, как стоят солдаты,
Он знает: пощады не жди. Не будет!

Одна за другой вползают собаки,
Одна за другой, одна за другой...
И Яшка катается с ними в драке,
Израненный, вновь встречает атаки
И бьется отчаянно, как герой!

А сверху, через стеклянную крышу,-
Десятки пылающих лиц и глаз,
Как в Древнем Риме, страстями дышат:
- Грызи, Меркурий! Смелее! Фас!

Ну, кажется, все... Доконали вроде!..
И тут звенящий мальчиший крик:
- Не смейте! Хватит! Назад, УРОДЫ! -
И хохот: - Видать, сробел ученик!

Егерь Яшкину шею потрогал,
Смыл кровь... - Вроде дышит еще - молодец!
Предшественник твой протянул немного.
Ты дольше послужишь. Живуч, стервец!..

День помутневший в овраг сползает.
Небо зажглось светляками ночными,
Они надо всеми равно сияют,
Над добрыми душами и над злыми...

Лишь, может, чуть ласковей смотрят туда,
Где в старом сарае, при егерском доме,
Маленький Яшка спит на соломе,
Весь в шрамах - от носа и до хвоста.

Ночь для Яшки всего дороже:
Он может двигаться, есть, дремать,
Он знает, что ночью не потревожат;
А утро придет, не прийти не может,
Но лучше про утро не вспоминать!

Все будет снова - и лай и топот,
И деться некуда - стой! Дерись!
Пока однажды под свист и гогот
Не оборвется Яшкина жизнь.

Сейчас он дремлет, глуша тоску...
Он - зверь. А звери не просят пощады...
Я знаю: браниться нельзя, не надо,
Но тут, хоть режьте меня, не могу!

И тем, кто забыл гуманность людей,
Кричу я, исполненный острой горечи:
- Довольно калечить души детей!
Не смейте мучить животных, СВОЛОЧИ!

Эдуард Асадов

Бог возвращается

Бог возвращается в стаю по вечерам. Он его ждёт, прижимает к стеклу свой нос. Будет ждать завтра, сегодня ждёт, ждал вчера. Так его ждёт, как не каждый умеет пёс.

Утром у бога, как водится, много дел. Надо в зубах принести ему поводок, чтобы на пять или десять минут успел выйти во двор с ним его ненаглядный бог. И сообщить громким лаем всему двору: вот, это бог, и, представьте, мы с ним друзья! Пятиминутный, но очень почётный круг. Хочется дольше, но утром всегда нельзя.

Бог вытрет лапы, положит ему поесть, полную миску на долгий тоскливый день.

Он ежедневно ждёт бога часами здесь, лая на всех заходящих в подъезд людей, лая сквозь дверь, потому что они - не он. Воя от мысли: а если он не придёт?

Звякнут ключи, это лучший на свете звон: вечер пришёл, и он бога с собой ведёт!

Вечер - вот лучшее время любого дня. Он у двери, поводок теребит в зубах. Лязгнут замки, бог присядет его обнять, и разобьёт на осколки животный страх: "он не придёт". Бог приходит по вечерам, если ты ждёшь его искренне и всерьёз.

Богом быть трудно, не стоит и начинать. Кроме тех случаев, если у вас есть пёс.



Мальвина Матрасова

Сейчас и здесь

Говорят, у домовых сегодня праздник. Поздравьте там своих.


Дом сносили. В нём тихо плакал позабытый людьми домовой.

Он давно подавал им знаки, чтобы взяли его с собой. Он стучал по ночам в батарею, он по трубам гудел в тромбон. Только люди в него не верят. Стал давно им не нужен он.

Молоко по всем блюдцам — кошкам. По углам — только пыль, и всё.

А сейчас он глядит в окошко и всё ждёт, как его снесёт вместе с домом, где он родился. С теми стенами, где вся жизнь.

Вдруг — пацан за него вступился. — Домовой! Я иду! Держись!

Удержать не смогла мамаша, и отец не успел — быстрей второклассник Степанов Саша, чем десятки больших людей.

Пацанёнок в подъезде скрылся, завизжала истошно мать, а папаша заматерился:

— Эй, бульдозеры! Ша! Стоять!

Перекрыл им собой дорогу. Сын бежал на чердак. Скорей! Подвернул на ступеньках ногу. Не заплакал — друзья важней.

Дверь распахнута. Солнце светит. У окна домовой сидит.

— Эй, привет! Я тебя заметил. В новостройку поедешь жить?!

Домовой улыбнулся Сашке, по карнизу провёл рукой.

— Да, поеду. В твоём кармашке. Ты меня забери с собой.

Обернулся в игрушку. Мальчик подобрал, положил в карман. Прошептал ему:

— Ты мне нужен! Ты меня столько раз спасал! От кошмаров ночных, бабаек, от пожаров — раз сто подряд! Я тебя забираю с нами! Я такому соседству рад!

Из подъезда мальчонка вышел, папа технике дал проезд. Из кармана он вдруг услышал:

— Не забудь, повзрослев: я — есть!

И ругалась неделю мама, и три дня был угрюм отец.

Но урок он усвоил главный: сказки живы. Сейчас и здесь.


Мальвина Матрасова

Мам, поиграем?

Мам, поиграем? Смотри, у меня лиса,
зайчик и мышка, а в этой коробке - домик.
Я её клеила целые два часа!
Мне помогали принцесса, дракон и гномик.
Гномик испачкался клеем, помоешь, а?
Или дай тряпочку, мы с ним помоем сами.
Мы с ним совсем не хотели тебе мешать,
и вот он в клее испачкался волосами.

Что за бардак?! Ну какое тебе "играть"?
Эта коробка - опять расплодила мусор!
Горе моё, пожалей, наконец-то, мать!
Стоп, это что? Не мои ли, скажи-ка, бусы?!
Быстро снимай! И не трогай их никогда!
Как ты могла их, вообще-то, схватить без спросу?
Это не дочь - это маленькая беда!

Мам, не кричи. Я когда-нибудь стану взрослой.

Ну-ка открой! Ты чего это заперлась?
Там, в дневнике, по истории снова двойка!

Зайчик с лисой, в пятнах клея в углах палас,
гномик с принцессой на полке стоят по стойке,
дверь на замке, и наушники на ушах.
Полная громкость, я больше тебя не слышу.
Я никогда не хотела тебе мешать.
Только опять у меня ничего не вышло.

Дочка, ты где? Почему не идёшь домой?
Я у окна, третий раз разогрела ужин.
Помнишь, тот гномик? Ты только его не мой.
Он мне таким, разлохмаченным, больше нужен.
Знаешь, когда остаёмся мы с ним одни,
я вспоминаю кривую коробку-домик.
Перезвони, умоляю, перезвони!
Что тебе стоит, всего лишь набрать мой номер?

Мам, занята. Не заеду на выходных.
Вечером спишемся. Всё, не могу, работа.

Бусы висят, но куда я надену их?
Дочь не приедет ни в пятницу, ни в субботу.

Мам, поиграем?

Ты - маленькая беда!

Зайчик и мышка, а в этой коробке - домик.

Домик разрушен, не хочется никогда
мне набирать мамин с детства знакомый номер.

мам, поиграем?

конечно, иди сюда!
Где там твой гномик? Давай-ка его помоем!

станет большой даже маленькая беда,
если её с ранних лет не лечить любовью.

Время с детьми - как в песочных часах песок.
Этот песок так легко упустить сквозь пальцы!
Перевернуться часам наступает срок.
Сколько смогло в них песчинок для вас остаться?

Мальвина Матрасова

Девочка

Девочке три, она едет у папы на шее. Сверху всё видно совсем по-другому, чем снизу. Папа не верит, что скоро она повзрослеет. Папа готов воплощать в жизнь любые капризы.

Девочке шесть, на коленках у папы удобно. Он подарил ей щенка и большую конфету. Папа колючий, как ёж, и как мишка огромный. Папа умеет и знает вообще всё на свете.

Девочке десять, и ей захотелось помаду. Сперла у мамы, накрасила розовым губы. Папа ругался, кричал, что так делать не надо. Папа умеет бывать и сердитым, и грубым.

Девочке скоро пятнадцать, она повзрослела. В сумочке пачка "эссе" в потаённом кармане. Папа вчера предложил покататься на шее. Девочка фыркнула: ты же не выдержишь, старый.

Девочка курит в окно и отрезала чёлку. Девочка хочет тату и в Египет с подружкой. Папа зачем-то достал новогоднюю ёлку. Девочке это давно совершенно не нужно.

Девочке двадцать, она ночевала не дома. Папа звонил раз пятьсот, или может быть больше. Девочка не подходила всю ночь к телефону. Папа не спал ни минуты сегодняшней ночью. Утром приехала, папа кричал и ругался. Девочка злилась в ответ и кидалась вещами. Девочка взрослая, так говорит ее паспорт. Девочка может бывать, где захочет, ночами.

Девочка замужем, видится с папой нечасто. Папа седой, подарил ей большую конфету. Папа сегодня немножечко плакал от счастья: дочка сказала, что он превращается в деда.

Девочке тридцать, ей хочется к папе на шею. Хочется ёлку, конфету и розовый бантик. Девочка видит, как мама и папа стареют. В книжке хранит от конфеты разглаженный фантик. Девочка очень устала и плачет ночами. Папа звонит каждый день, беспокоясь о внучке. Девочка хочет хоть на день вернуться в начало, девочка хочет домой, хочет к папе на ручки.

Девочка женщина с красной помадой и лаком. Девочка любит коньяк и смотреть мелодрамы. Папа звонил, и по-старчески жалобно плакал. В ночь увезли на карете в больницу их маму.

Мама поправилась, девочка ходит по кухне. Пахнет лекарствами и чем-то приторно сладким. Девочка знает, что всё обязательно рухнет. Девочке хочется взять, и сбежать без оглядки в мир, где умеют назад поворачивать время. Где исполняются влёт все мечты и капризы.

Где она едет, как в детстве, у папы на шее, и ей всё видно совсем по-другому, чем снизу.

P.S.

Девочке тридцать один.

Представлялось иначе.

Снизу подвал, в нём по пятницам бальные танцы. Мама у нас. Постоянно безудержно плачет. Ты бы ещё хоть на пару куплетов остался.

Знаешь, я буду писать тебе каждую осень. Я почему-то считаю, ты точно услышишь. Тут холодает, сегодня всего лишь плюс восемь. Листья опали, и чёрными сделались крыши.

Тут холодает. И это я не о погоде. Корочкой льда покрываются свежие раны. Мне говорят, эта боль никогда не проходит. Я утешаюсь, что просто пока ещё рано.

Я утешаюсь. Я знаю, что необходимо.

Это - взросления самая страшная веха.

Девочкин папа всегда будет самым любимым.

Даже глядящий на девочку с самого верха.

Мальвина Матрасова

Ещё один год

"Моё стихотворение про девочку длиннее, чем известно большинству. И я обещала, что каждый год оно будет продолжаться. Я люблю тебя, папа."


Девочке три, но теперь это пишется дважды. Годы несутся, как раньше тянулись недели. Но октябрями, как бритвами, режется каждый.

Годы летят, уже два без тебя пролетели.

Тут у нас, не представляешь, такое творится! Ходим в намордниках, ты бы смеялся над этим. Всё закрывают: кино, стадионы, границы. Даже уроки проходят теперь в интернете.

Мама нормально. Закрыла сто банок компотов. Вышло красиво и, самое главное, вкусно. Всё, как обычно: не очень стабильно с работой (разве когда-то бывало иначе в искусстве?)

Внуки растут, и у младшего дедов характер. Старший-подросток хамит и ругается басом, стал очень длинный и вырос из детской кровати. Выше меня и естественно выше всех в классе.

В целом, нормально. За нас там ты не беспокойся. Всё хорошо, только сильно тебя не хватает. Я обещала писать тебе каждую осень, мой кабинет по колено завален листами, что написать тебе? Все несерьёзно и мелко. Надо светло и со смехом, как раньше за чаем. Я начинаю, а буквы сбегают и млекнут, каждая буква о том, что я очень скучаю.

Я наблюдаю в окно за летящими листьями, как они падают вниз, величаво и медленно.

Я научилась с тобой разговаривать мыслями. Слово "люблю" не имеет прошедшего времени.


Мальвина Матрасова

Человеку нужен кот

Человеку нужен теплый кот, чтоб мурлыкал громко он на ручках. Отпуск нужен, лучше дважды в год. Кактус нужен на окне колючий. Нужно что-то вкусненькое к чаю, нужен шарфик из овечьей шерсти, нужно между строчек «я скучаю», нужно «как прекрасно, что мы вместе». Нужно «позвони, когда проснёшься». Нужно «подожди, иду навстречу!». Нужно «а давай, ты улыбнёшься?» Нужно, чтоб холодный серый вечер, а на кухне лампа с абажуром, и пузатый чайник закипает. Нужно, чтоб знакомая фигура к твоему подъезду подбегает. Потому что шагом невозможно, потому что так к тебе и тянет. Нужно дозу радости подкожно, нужно, чтоб есть тот, кто понимает. Человеку нужно очень много, чтобы в жизнь все время быть влюблённым. Ведь любовь внутри — частичка Бога. Без неё, твой в теле дух — пленённый.

Мальвина Матрасова

Вот тебе карандаши и блокнот. Садись, пиши: «Я на свете всех милее, всех румяней и белее. Всех умней, стройней, успешней я мужчин, детей и женщин. У меня есть руки-ноги, мне открыты все дороги, я люблю и я любима. Жизнь моя неповторима в каждом дне и каждом часе, и в любом из них прекрасна». Если счастье — это дверь, то, пожалуйста, поверь, способ отыскать ключи:

Записала — заучи

Заучи, как трижды три: ты прекрасней всех внутри, и снаружи всех прекрасней, потому что ты есть счастье.

Если вдруг утратят смысл все слова твои и мысли, твой блокнотик изотрется и закроют тучи солнце, жизнь слетит с откоса вниз, ты забудешь свой девиз — не ищи тому причин.

Сядь. Подумай. Помолчи.

И в углу своей души

отыщи

карандаши.

Мальвина Матрасова

Скинь смску...

«Скинь смску, когда доберёшься»;
«Суп на плите — разогрей»;
«Вот тебе шапочка — там минус восемь»;
«И так хорошо! Не худей!»;
«Дай откусить от твоей шоколадки»;
«Чайник согрелся. Налить?»;
«Ты не забыла с собой взять перчатки?»;
Чтоб о любви говорить,
Способов сотни — и в способах этих
Нет ни надрыва, ни клятв.
Самое сильное чувство на свете —
Это растаявший взгляд,
Это тихонько накрыть одеялом,
Это встречать у метро.
Может, кому-то покажется мало,
Мне же — тепло и светло.

Мальвина Матрасова

стихи «Благодарность» русского поэта Евгения Евтушенко, написанные в 1968 году.

Она сказала: «Он уже уснул!»,—
задернув полог над кроваткой сына,
и верхний свет неловко погасила,
и, съежившись, халат упал на стул.

Мы с ней не говорили про любовь,
Она шептала что-то, чуть картавя,
звук «р», как виноградину, катая
за белою оградою зубов.

«А знаешь: я ведь плюнула давно
на жизнь свою... И вдруг так огорошить!
Мужчина в юбке. Ломовая лошадь.
И вдруг — я снова женщина... Смешно?»

Быть благодарным — это мой был долг.
Ища защиту в беззащитном теле,
зарылся я, зафлаженный, как волк,
в доверчивый сугроб ее постели.

Но, как волчонок загнанный, одна,
она в слезах мне щеки обшептала.
и то, что благодарна мне она,
меня стыдом студеным обжигало.

Мне б окружить ее блокадой рифм,
теряться, то бледнея, то краснея,
но женщина! меня! благодарит!
за то, что я! мужчина! нежен с нею!

Как получиться в мире так могло?
Забыв про смысл ее первопричинный,
мы женщину сместили. Мы ее
унизили до равенства с мужчиной.

Какой занятный общества этап,
коварно подготовленный веками:
мужчины стали чем-то вроде баб,
а женщины — почти что мужиками.

О, господи, как сгиб ее плеча
мне вмялся в пальцы голодно и голо
и как глаза неведомого пола
преображались в женские, крича!

Потом их сумрак полузаволок.
Они мерцали тихими свечами...
Как мало надо женщине — мой Бог!—
чтобы ее за женщину считали.

Ты море

Если он в месяц кричит и краснеет, как рак,
Если она в год и месяц все еще на руках,
Если он в полтора еще требует молока,

Если ей скоро два, а она все не хочет играть одна,
Если ему уже два, а без слез не собраться гулять,
Если она в почти три все никак не научится ждать,

Если ему три года, а сам не желает спать,
Если она в три с копейками только чуть что - кричать,
Если четыре ему, а он все не может никак понять,

Помни о том, что ты море, а не скала!

Ты не скала, об которую будет обтесан младенческий нрав.
Ты не скала, чтобы жесткость включить и "пусть орет до утра!"
Ты не скала, об которую бьются и треплют, и разрушают ветра.

Ты не скала, чтоб потребовать - и ни шагу назад,
Ты не скала, чтоб "хоть тресни, но сделай, как я сказал",
Ты не скала, чтобы эхом глушить его, "будет знать!"

Помни, ты море, и как ни бушуют ветра,
Волны качают, питают, ласкают - даже тогда,
Когда "сколько можно" и "сил моих нет не спать".

Помни, ты море, для бурь твоих есть берега -
Люди, кому без вреда можно выплеснуть, высказать, выбросить
Все, что внутри накопилось, вспенилось, вздыбилось.

Помни, ты море, где каждый камень обласкан сполна,
Даже когда ты чернее тучи и закипает волна,
Даже когда поднялись на поверхность и тина, и сор со дна.

Помни, ты море, и сила твоя велика,
Даже когда ты им с т о л ь к о !!! а им еще подавай.
Даже когда не один, а много, а ты одна.

Помни, ты море, а значит, сезон дождей
Сменится штилем и чередою солнечных дней,
Когда можно с ними душой отдыхать, а не без детей.

Помни, ты море, а это огромная глубина,
В которой ну все, что хочешь! До дна не достать,
И, не став мамой, об этих глубинах никак не узнать.

Помни, ты море, а значит - разная, значит - жива,
Но какого бы цвета сегодня ни шла волна,
Помни, ты море, огромное море, а не скала.

Татьяна Морина

Она не была в Эмиратах...
Вера Сергеевна Бутко


Она не была в Эмиратах,
Не видела Рим никогда
И вряд ли увидит когда-то:
Ей не с кем оставить кота.

Ей снится порой на рассвете
Родной её город - Чита.
Она и туда не поедет:
Ей не с кем оставить кота.

А боль, словно острая спица,
Засела в районе хребта...
Но как она ляжет в больницу?
Ей не с кем оставить кота.

Ей скоро уже девяносто -
Она доживет и до ста.
Секрет долголетья? Всё просто:
Ей не с кем оставить кота.

История про нелюбимого мальчика и его отца

Это история из жизни, ее написали в сети. Я ее просто перескажу, как умею.

У одного молодого отца родился сын. И не все хорошо получилось с младенцем; травма произошла или ещё в животе проблемы случились, - непонятно. Но не получилось так, как этот молодой отец хотел.

Он хотел такого энергичного спортивного бутуза, чтобы с ним играть, ну, например, в хоккей или ещё в какие-нибудь подвижные игры. Чтобы учить его боксировать. Водить за руку на соревнования... Ну как-то так ему смутно мечталось. Он не больно-то вообще хотел детей.

А родился мальчик с сильным косоглазием. Потом оказалось, что ещё и ножка хромая. Толстоватый хроменький мальчик с косыми глазками. Но тихий и послушный.

В семье начались скандалы; этот отец стал выпивать, пропадать где-то с друзьями. Ему не хотелось домой, где жена постоянно ныла, - это он так говорил. Ругань, крики, до развода доходило.

Но жена боялась развода. Дело было в стране, где женщине трудно жить одной с ребёнком. И родня будет сердиться, и все будут пальцем показывать... Некуда идти ей с Джемалем. С этим хромым толстеньким тихим мальчиком.

Мальчик был ласковым и добрым. Он льнул к матери, но та по хозяйству целый день хлопотала, боясь гнева мужа. И Джемаль сидел тихонько в уголке и играл игрушками, стараясь на шуметь.

Отец был сильно разочарован сыном. И ему не уделял внимания; разве о таком он мечтал? Отец приходил, требовал поесть, потом храпел на диване или смотрел спортивные матчи, если был дома. Но дома он бывал все реже и реже...

И вот однажды наступил праздник. Все радовались и поздравляли друг друга. И даже этот человек решил сына сводить на праздник и в мечеть. Так положено все-таки. Чтобы не заметили хромоту, можно на руки взять. Или в коляску усадить. И дать свои тёмные очки, чтобы скрыть косоглазие. Все же праздник!

Молодой отец пошёл в комнату, где играл Джемаль. И вдруг услышал топот хромой ножки; это мальчик вскочил и встал в уголок смирно, чтобы не раздражить отца. Тихо стоит и смотрит в пол. Длинные ресницы дрожат; ручки он прижал к груди и сам весь сжался, чтобы стать поменьше. А ведь отец зашёл, чтобы взять его с собой на праздник!

Мальчик знал, что его не любит отец. И знал, что нельзя мешать. Нельзя сердить отца. Надо вести себя тихо и не мешать! А ведь он ещё говорить почти не умел.

И этот отец расплакался в голос. И схватил малыша в объятия. Слёзы текли по усам и по бороде, которые скрывали совсем ещё юное лицо глупого отца... Он обнимал своего мальчика и сам плакал, как маленький мальчик. И просил прощения изо всех сил. Джемаль робко гладил отца по голове; не плачь!

И они пошли на праздник; отец нёс сынишку на руках. Слушали музыку, смотрели на флажки и ленты, на веселых людей, пробовали сласти...

И в мечети тоже были вместе; там они молились Тому, кто любит всех своих созданий. Совершенно неважно, хромают они или нет, толстые они или худые, хорошо ли видят их глаза...

Главное, чтобы глаза души не закрывались.

Вот такая история случилась в другой стране. Или в нашей, - какая разница? Просто все изменилось. И отец узнал своего малыша сердцем не сразу; так тоже бывает. Но теперь их просто не разлучить, маленького Джемаля и отца, который гордится своим сыном и любит его...

Анна Кирьянова

За что я люблю тебя, осень?
За музыку капель дождя,
За неба лазурную просинь
И блеск золотого огня.
За серое утро с туманом,
За мед и за чай с имбирем,
За то, что шуршишь листопадом,
За вечер с любимым вдвоем.
За то, что становятся души
Друг с другом намного родней,
За сочные яблоки, груши,
Шарлотку, горячий глинтвейн.
За нежность объятий и ужин,
За то, что ночами не сплю,
За зонт, сапоги, плащ и лужи
Тебя я, конечно, люблю.
За фото красивых пейзажей,
Прохладу осенней зари,
Носки из мохеровой пряжи,
За каждый стук сердца в груди.
За яркость природных полотен
Оттенков от «А» и до «Я».
За что я люблю тебя, осень?
За то, что ты есть у меня!

Светлана_Чеколаева
2018

День не обещает от хандры спасения,
Снег уже летает в воздухе осеннем.
Он ещё растает, в лужах растворится.
Осень вновь мечтает в город возвратится.

Зонт куплю красивый, буду улыбаться.
Быть хочу счастливой, надо постараться!
Новые сапожки, броская помада.
Счастье пить по ложке, как лекарство, надо!

Буду избавляться от хандры осенней.
Нужно прогуляться в парке в воскресение.
Позвонить подругам, вдоволь насмеяться!
Жизнь идёт по кругу, буду наслаждаться!

Ирина Тюшина

Да, ты справишься, ты же сильная!
Испытания- бонус к зарплате.
Макияж и причёска стильная,
Деловое, без рюшей платье.
Счётчик времени будет бесстрастно
Подгонять, корректировать график.
Слабой быть,это так опасно.
Всё решает безжалостный трафик.
Ни к месту сейчас сантименты.
Позабыв о себе настоящей,
Решать рабочие моменты
Ты спешишь походкой летящей.
А хочется к морю уехать.
Взять билет на экспресс проходящий,
Скинуть ловко свои «доспехи»
И побыть хоть час настоящей!

Ирина Тюшина

Утром почти осенним бутылку с игристым достала.
Ищу от себя спасения,где-то на дне бокала.
Кофе уже не спасает знаю, с утра пить скверно.
Кажется, боль утихает и решение было верным.
А ты не дождался рассвета нового, лучшего дня
Искать уходящее лето ты будешь уже без меня.
Сегодня моё новоселье, я в новой себе обживаюсь.
А завтра наступит похмелье, но я не жалеть постараюсь.
Ремонт проведу я умело всех чувств моих и убеждений.
Излечит новое дело от навязчивых наваждений.
Может быть будет сложно, я в ремонте совсем не профи.
Но если хочешь, то всё возможно, заварю себе лучше кофе!

Ирина Тюшина

Измена
Нет теперь тепла у моих ночей.
Ведь она вошла, не спросив ключей.
Окна распахнув, утром сентября.
Мир перевернув, шанса не даря.
Надо ли хранить то, что бережём?
Обрезаем нить в прошлое ножом.
Есть в глазах вопрос, след от долгих встреч:
То, что не всерьёз, надо ли беречь?
Нет теперь тепла у моих ночей.
Но я печаль сожгла, прямо у дверей!

Ирина Тюшина

Я пишу тебе, долго слава подбирая.
Каждое слово- крик.
Обиды, как листья в букет собирая
И к этому ты привык.
Порой я не в силах сказать всё в глаза,
Опять накрывает обиды смог.
И ты говоришь, что конечно ты «за»
За наш не простой, затяжной диалог.
И я напишу о глобальном и важном,
Ведь в горле порою ком.
А ты истерику терпишь отважно,
Со мной ты давно знаком.
Пишу тебе долго слова подбирая.
А ты спокоен, суров.
Ведь ты удаляешь порой не читая
«Букеты» мои из слов!

Ирина Тюшина